Взгляд на будущее природы и города из прошлого и настоящего

Градостроительство выражает одно из самых заметных и наиболее видимых проявлений взаимосвязи человека с природой. Любой город располагается на земле в конкретных условиях природного ландшафта. Климат, рельеф, реки и озера, лесные массивы, почва, геология и т. д. предопределяют возникновение города и пути его дальнейшего развития. Одновременно существует и обратное направление этого взаимодействия — любой город преобразует (в разной степени) свою природную основу, постоянно изменяет ее.

Изучение проблемы урбанизации ландшафтов и их последствий в динамике на протяжении веков является незаменимым материалом для исследований, посвященных взаимоотношению природы и города, разработке обоснованных предложений по улучшению городской среды, сохранению и восстановлению природы в городах настоящего, разработке проектов на будущее.

Города будущего — проблема, уже несколько веков волнующая не только специалистов-градостроителей, но и живущих в городе. Представление о будущем городской среды во многом меняется под влиянием развития общества, научно-технического прогресса.

Еще в эпоху Возрождения в Италии появляется ряд трактатов, в которых излагаются теоретические предложения об устройстве города будущего. Некоторые из них, например сочинение Л. Б. Альберти «Десять книг о зодчестве» (1452 г.), представляют интерес с точки зрения развития представлений о связях города с природой. Впервые, почти за 500 лет до нашего времени, когда работы по переустройству пригородных зон приобрели значительный размах, в сочинении высказана мысль о большом значении окружающих город территорий. Альберти предлагает беречь леса и луга, насаждать новые рощи и сады, прокладывать пригородные дороги по самым красивым местам. Он понимает значение природного ландшафта для оздоровления города, для его внешнего облика. При этом не упускает из виду и его хозяйственное значение, рекомендует осваивать земли на высоких речных и морских берегах, избегать заболоченных мест, располагать застройку с учетом ветров и т. п. Аналогичные соображения высказывали Пал-ладио, Вазари, Леонардо да Винчи и другие мыслители и практики градостроительства. Однако предлагаемые некоторыми из них идеальные города часто были примитивны и даже уступали реально существовавшим в эту эпоху городам, таким, как Флоренция, Сиена, Виченца, Верона.

Идеальный город флорентийца Филарете «Сфорцинда» (1460—1464) представлял собой правильную восьмиугольную звезду. От городских ворот к центру стягиваются прямые улицы. Филарете изображает свой город-крепость на холмистой местности, на берегу реки, среди садов.

Постепенно планировочные схемы усложняются и во все большей степени связываются с окружением. На плане Франческо ди Джордже (1490) уже вводятся асимметричные элементы и показывается канал, разделяющий город на две части. На рисунке Леонардо да Винчи, показывающем идеализированный план Флоренции, изображается река Арно, причем на пригородных территориях она имеет свободные живописные очертания, а внутри города превращается в прямой канал — один из самых ранних прообразов современных водно-зеленых городских диаметров.

Франческо ди Джорджио. Город в форме многоугольника.
Над каналом через равномерные промежутки перекинуты мосты

Выдающиеся мыслители прошлого выдвигали различные идеи о гармоничных связях города с окружающим его районом. Пятьдесят четыре города «Утопии» Томаса Мора (1515) отстояли друг от друга не менее чем на 20 миль. Главный город Утопии, вмещающий «6 тысяч семей», имел внешнюю озелененную полосу как промежуточную зону между сельскохозяйственными угодьями и городской застройкой. Ценность примыкающего к городу района не исчерпывалась чисто утилитарными нуждами. Мор предлагает использовать его для воспитания в городских детях любви к природе. Город имел квадратную форму (со стороной около 3,3 км) и выходил главным фасадом на реку. Вдоль реки и ее притока располагались полосы открытого пространства (поперечником 0,3 км) и главная площадь, что ясно выражает намерение ориентировать город на природу. Ширина четырех застроенных больших квадратов равна 1,5 км. Таким образом, Мор предполагает соотнести застроенные и открытые пространства города в пропорции 5X1- Автор «Утопии» был против чрезмерного роста городов; если население города превышало разумные пределы, то часть его должна была переводиться в другие, малонаселенные города или образовывать новые на незаселенных землях.

Большой вклад в развитие представлений о связях города с природой сделали теоретики—утописты XVIII в. Так, представитель французского уравнительного коммунизма Морелли описал город, основанный "на принципах «Кодекса природы» (1755). Центральная часть города (общественные здания, площади, жилые дома) окружена кольцом зелени, за которым располагаются мастерские. За этой кольцевой промышленной зоной размещаются сельскохозяйственные посадки, а еще дальше — такие учреждения, как больница, дом престарелых, тюрьма и кладбище, разделенные открытым пространством. В этом предложении ясно выражена идея функциональной связи города с внешним окружением, попытка сочетать поясной и секторный приемы планировки города и его окрестностей.

Существенным вкладом в развитие представлений об идеальном городе будущего стали труды «Комиссии Бецкого», учрежденной в 1762 г. в связи с предстоящими крупными работами по переустройству старых русских городов и созданию новых. Города рассматривались как целесообразно организованные и упорядоченные образования с четкой прямоугольной или радиально-кольцевой сеткой широких улиц и кварталами строго геометрических очертаний. Впервые предусматривались как обязательные меры благоустройство и озеленение городов.

В каждом из них предполагалось сформировать планировочные оси, проходящие через основные площади и улицы города и связывающие их с природным окружением. Само это окружение не становилось объектом перепланировки, а сохранялось согласно идеологии классицизма XVIII в. в своем естественном виде.

В XIX в. продолжает развиваться «утопическое» направление в теории градостроительства. Причем наряду с продвижением вперед некоторые авторы высказывают и уже устаревшие идеи. Так, Ш. Фурье выдвигает в 1820 г. концепцию концентрического поясного города. В отличие от проекта Морелли, созданного на 60 лет раньше, в нем не видно признаков дифференцированного подхода к пригородной зоне. В то же время это одно из первых предложений, содержащих специальную резервную зону для застройки за пределами неширокого зеленого пояса. Подразумевается, что при строительстве подобных городов-коммун будут учитываться не только утилитарные требования, но и эстетические: «Когда стремятся к целесообразности, то не достигают ни целесообразности, ни красоты. Необходимо в соответствии с природой комбинировать целесообразность и красоту и достичь того и другого или ничего».

В книге Тюнена «Изолированное государство» (1826) впервые предлагалось создание целой системы концентрических зон в «переходной полосе» между городом и сельской местностью. Первая, ближайшая зона предназначалась для производства дорогих скоропортящихся продуктов, вторая -для разведения лесов и третья — для менее интенсивного сельскохозяйственного использования. В схеме Тюнена находится место и для парков, садов и городских фермерских хозяйств. Однако в ней так же, как и в аналогичных идеализированных концентрических схемах, не учитываются влияния местных природных факторов. Кроме того, эта схема статична, игнорирует возможность дальнейшего территориального роста города.

В 1830 г. А. Ф. Гардинером в книге под названием «Друг Австралии» выдвигается идея кольцевого зеленого пояса вокруг нового города. В ней указывается, что «...все выезды в каждый город должны проходить через парк. Пояс парков диаметром в 1—2 мили должен окружить город со всех сторон, за исключением тех, которые примыкают к реке или озеру. Это будет способствовать здоровью жителей, а также их развлечению, это украсит окрестные виды и придаст великолепие городу, с какой бы стороны на него ни смотрели».

Идеальные города XIX в. оставались компактными и небольшими: концентрический поясной город Ш. Фурье (1820) — 1,2 км , образцовый город на 10 тыс. жителей Д. Букингема (1843) — 2,3 км , образцовый город Р. Ламбер-тона (1848)— 2,3 км2.

Основное содержание утопических теорий о городах будущего обычно выражается в текстовом виде, в то время как в чертежах города трудно уловить элемент нового. Например, в сочинении социалиста Э. Кабе «Путешествие в Икарию» (1840) высказывается мысль об организации ландшафта района, окружающего город, о создании общественных садов, бульваров, скверов, равномерно размещенных среди застройки. Город рассекается рекой с островами и набережными. Однако сам чертеж планировки города отличается замкнутостью, схематизмом, излишней геометричностью.

Представляет интерес представление Р. Оуэна об идеальном поселении на 2—2,5 тыс. жителей (1841). Оно размещается среди обрабатываемых полей, в центре поселка — парк с музыкальным павильоном, спортивными залами и площадками (его ширина 0,45 км). Вокруг парка один непрерывный ряд одноэтажных жилых домов, соединенных колоннадой и образующих в плане квадрат. С наружной стороны жилых домов устроена широкая терраса для прогулок, с которой можно осматривать окрестности.

О больших парках, цветущих садах в городе и вокруг него мечтают Д. Рескин, У. Моррис, Э. Беллами и другие утописты — авторы идеальных городов будущего.

Функционально-поточная схема зонирования территории города. Архит. Н. Милютин

1 — парковая зона;
2 — живая зона;
3 — санитарно-защитная зона;
4 — промышленная зона;
5 — железная дорога

«Лучезарный город» Ле Корбюзье. Схема планировки (1933)

1 — жилые территории;
2 — посольства и гостиницы;
3 — торгово-административный центр;
4 — легкая промышленность;
5 — тяжелая промышленность;
6 — города-спутники;
7 — главная магистраль и аэродром.

Хотя подавляющая часть этих предложений-утопий в большей мере отразилась на теории, а не на практике строительства городов, они сыграли свою весьма значительную роль. На их базе продолжала развиваться градостроительная наука. К концу XIX столетия и в начале нынешнего по мере роста крупных промышленных городов и урбанизации обширных пригородных территорий все больше стала осознаваться проблема отрыва от естественного окружения, нарушения сложившихся экологических связей в природе. Появился целый ряд новых планировочных концепций, которые в той или иной степени отразили эту проблему. Среди них «город-сад» и «зеленый пояс» Э. Говарда, «линейный» город Сориа, «функционально-поточный» город Н. Милютина, «лучезарный» город Ле Корбюзье, «расчлененный город» Э. Сааринена. Целый ряд интересных идей уже в последние десятилетия выдвинут в рамках теории пространственного градостроительства в связи с появлением многоярусных — наземных и подземных структур, строительством в зоне морского шельфа, созданием специфических форм освоения пустынь, горных массивов, приполярных территорий. Идеи И. Фридмана, П. Меймона, Н. Шеффера и других имеют много общего — все они базируются на неизбежности освоения надземного пространства и освобождения от застройки земли, которую нужно отдать сельскому хозяйству и зонам отдыха. И. Фридман предлагает соорудить гигантскую сетчатую конструкцию, которая будет «парить» на высоте 18— 25 м над землей, опираясь лишь на редкие опоры. При этом конструкция должна иметь просветы, чтобы обеспечить нужную инсоляцию земного уровня. В. Ионас видит город будущего, состоящим из террасированных жилых воронок 100-метровой высоты, каждая из которых рассчитывается на 2 тыс. жителей. Из каждой квартиры открывается вид как на внутреннее «интимное» пространство двора-воронки, так и на внешнее пространство. Принципиально не отличается от предложений Йонаса проект Биро и Фернье, которые считают нужным разместить жилые единицы на колоссальных Х-образных опорах. П. Меймон подвешивает жилые дома к высокой несущей мачте грибообразной формы. Н. Шеффер делает менее радикальное предложение: по вертикали в «кибернетических» башнях располагаются лишь производственные, деловые, торговые объекты, жилая застройка распластывается на земле, среди зеленых насаждений.

Среди предложений, основывающихся на подъеме транспортного уровня и предоставлении уровня земли полностью пешеходам, выделяется своей радикальностью английский проект «Мотопия»— город на 30—60 тыс. жителей, состоящий из сплошных лент пятиэтажных домов, по крышам которых проложены городские дороги. Между домами образуются прямоугольные озелененные пространства. Почти вся земная поверхность селитебной части города превращается в огромный парк с размещенными в нем детскими учреждениями и школами. Для свободного перемещения пешеходов на уровне первых этажей зданий устраиваются открытые галереи.

Ж. Бернар идет по пути предельной концентрации застройки города, которая превращается у него в единую многоярусную структуру, имеющую в плане вид ломаного стержня с множеством ответвлений. Живописное противопоставление самых разнообразных объемов позволит, по мысли автора, органично вписать город в природное окружение. Схема озеленения города представляет собой сплошную систему.

Некоторые предложения представляют интерес с точки зрения совершенствования отдельных фрагментов города. Так, П. Меймон предлагает возвратить набережным Сены в Париже их традиционную роль места для прогулок, отдыха, развлечений. Для этого надо проложить под дном реки комплекс транспортных магистралей, разместить там гаражи, библиотеки, универмаги, выставки и т. п. Этот же автор предлагает создание обитаемых плавучих островов-воронок у набережных Монако, где исчерпаны все земельные резервы для строительства. Позже плавучие города проектируются Шанеаком, Ионасом и другими архитекторами.

Город — X. Архитекторы Биро и. Фернье.
Автомагистраль проходит на пятом уровне и скрыта под зелеными насаждениями.

Будущее освоение водного пространства находит свое отражение в проектировании городов-мостов, из которых наибольшую известность получили предложения И. Фридмана о строительстве города над проливом Ла-Манш, о создании мостов-центров, перекинутых через Темзу в Лондоне.

Современные технологические возможности породили целый ряд полуфантастических проектов строительства городов и на искусственных основаниях. Так, широко известны предложения К. Танге по радикальной реконструкции и развитию Токио. Согласно проекту, столица развивается по линейному принципу в акватории Токийского залива. Новый район дает возможность расселить 5 млн. жителей и избавиться от недостатков, свойственных радиально-кольцевым городам. Однако огромная стоимость запроектированных мероприятий, их техническая сложность исключают возможность их реализации в обозримом будущем.

Футурологические идеи пространственного градостроительства, в частности переход к освоению надземного пространства при сохранении поверхности земли, свободной от застройки, хотя и открывают принципиально новый подход к проблемам взаимосвязи города с природным окружением, тем не менее не могут считаться достаточно реальной альтернативой развития в ближайшем будущем — главным образом по технико-экономическим соображениям, а также из-за неизученности психоэмоциональных, микроклиматических, экологических последствий таких методов.

Французские градостроители считают, что проект планировки города в целом должен предусматривать постоянное развитие, но отдельные элементы города (общественный центр, жилой или промышленный комплекс) должны быть законченными.

Проект разработанного ими «горизонтального города» будущего обеспечивает создание не противоречащих друг другу систем, «открытый» характер планировки, оптимальное размещение общественных учреждений, взаимосвязь жилья и природы, органичный масштаб застройки.

Город состоит из нескольких пересекающихся полос застройки, размещенных с учетом конкретных местных условий. Каждая полоса состоит из двух протяженных корпусов, между ними озелененная пешеходная улица. Вдоль всех корпусов на третьем этаже проходит пешеходная галерея, связывающая все корпуса. В местах пересечения корпусов предусматриваются обслуживающие учреждения, озелененные пространства.

Пешеходные дороги проложены на уровне земли, транспортные коммуникации, стоянки автомобилей — под землей. Все пересечения — в разных уровнях. Озелененные участки с площадками для отдыха становятся открытыми живописными вестибюлями учреждений. Зелень ограничивает отдельные зоны и объединяет весь город в единый гармоничный ансамбль. Поиски перспективных решений проблемы весьма актуальны и сейчас и не только потому, что они подготавливают возможные в будущем прогрессивные градостроительные приемы, но также из-за практической ценности некоторых аспектов этих решений уже в наши дни, в частности при строительстве в экстремальных климатических условиях, на Крайнем Севере, при освоении пустынь, мелководных акваторий, территорий с горным рельефом, в условиях особенно высокой плотности застройки городских центров, при создании городов-курортов и т. п.

План и разрез жилого квартала города на акватории Токийского залива. Архит. Кензо Танге.

Все большее воздействие на градостроительство и ландшафтную архитектуру оказывает развитие техники: современные землеройные машины, новые средства транспортировки грунта позволяют быстро перемещать миллионы кубометров земли, улучшать существующий и создавать новый рельеф, формировать искусственные холмы и острова, осваивать мелководья и т. д.

Градостроительство, проводимое с учетом улучшения санитарно-гигиенических условий, обеспечивает инсоляцию, проветривание территории, удаление атмосферных осадков, охрану водоемов, почвы и атмосферы от загрязнения, широко использует туннели, эстакады, подземные переходы и автостоянки.

Схематический разрез по полосе жилой застройки в «горизонтальном городе»

1— жилое помещение;
2— пешеходная галерея;
3— пешеходный мост;
4— центральная пешеходная аллея;
5 —транспортная коммуникация;
6— автомобильная стоянка;
7 — наземная пешеходная коммуникация:
8 — озелененное пространство общественного назначения.

Однако генеральной линией развития связей с природой в современных условиях остаются поиски оптимальной планировочной структуры города, расположенного на земной поверхности.

Характеризуя общую тенденцию современного градостроительства, следует подчеркнуть, что в последние десятилетия отдается преимущество открытым гибким планировочным системам, т. е. таким, которые дают возможность более свободного роста городов. Наибольшее распространение получают различные варианты линейных структур в сочетании с элементами радиально-кольцевых, «решетчатых», «древовидных» и других структур, которые включают в свой состав обширные открытые пространства.

Советским ученым И. М. Смоляром выявлен целый ряд закономерных тенденций в развитии систем группового расселения: многофункциональность всего

комплекса, специализация его элементов, повышение интенсивности межгородских связей (включая рекреационные), поэтапность развития, постепенное усиление интеграции отдельных городов в единое целостное образование и т. д. Он полагает, что в будущем города станут располагать единой «зеленой подосновой» на поверхности земли, озелененные пространства сольются, а застройка будет все больше приобретать пространственный характер (опорно-подвесные конструкции с малой площадью опирания, использование подземного уровня и т. д.): «...из всех возможных соотношений природной и городской среды распространение получат те, в которых будут созданы наиболее крупные озелененные пространства и обеспечена наилучшая взаимосвязь элементов «жилище—отдых».

Повышающаяся ценность нормальных природных условий жизненной среды может привести к переоценке современных «урбанистических ценностей». Невозможно сконструировать какую-то одну модель соотношения города и природы, рассчитанную на любые условия, так как конкретные местные природные факторы имеют определяющее значение. Сдерживание роста крупных городов и преимущественное развитие малых и средних направлено на улучшение окружающей среды, плановое регулирование роста агломераций, формирование на их основе систем взаимосвязанных городов с сохранением и рациональным использованием всех ценных природных ресурсов.

Озеленение городов с учетом экологических критериев (подбором и сочетанием всего разнообразия флоры и фауны) — оптимальный путь создания природной среды в городских ландшафтах. Проблема охраны растений и животных в городах сводится прежде всего к вопросу охраны среды их обитания, которая в условиях современной урбанизации представляет немалую ценность.

При строительстве городов среди застройки необходимо оставлять нетронутыми отдельные естественные участки природы — небольшие рощи, островки естественных лесов, зеленые насаждения на склонах оврагов, лужайки, водоемы и т. д., которые существенно разнообразят городской ландшафт.

Берега рек, долины протоков, ручьи в оврагах, отдельные заболоченные территории и участки переувлажненных земель с прибрежной и водной растительностью, будучи труднопроходимыми и в некоторых случаях и непроходимыми, наиболее упорно противодействуют наступлению человека. В них сохраняются многие виды влаголюбивых растений, животных и особенно птиц. Необходимо сохранять в неприкосновенности эти своеобразные естественные заповедники в городе.

Естественные участки природы нужны для воспроизводства воздуха, воды, фауны, удовлетворения психоэмоциональных потребностей человека в разнообразии окружения, поэтому и в пределах самых крупных урбанизированных образований необходимо обеспечивать оптимальный баланс территорий с разной степенью сохранения природной среды.

В противовес агломерациям, где города расположены настолько тесно между собой, что вытесняют природную среду на периферию района, будущие групповые формы расселения, сохраняя социальные и экономические преимущества крупных городов, в то же время обеспечивают более тесные и прямые связи с природной средой. Это объясняется тем, что ядро таких систем и их периферия сбалансированы, между смежными городами и поселками сохраняются территориальные разрывы, открытые пространства функционально и планировочно организованы. Генеральная схема расселения на территории СССР (разрабатываемая ЦНИИП градостроительства) исходит из предпосылки, что групповые системы населенных мест станут в будущем основной формой расселения и постепенно заменят собой существующие городские агломерации.

На территории агломерации и групповых систем «центрального ядра» (город-центр, его территориальные резервы и лесопарковый защитный пояс) выделяются зоны ограниченного развития и зоны преимущественного развития. При этом зона ограниченного развития должна обеспечить защиту против срастания населенных мест системы в агломерацию и служить базой для сельского хозяйства и кратковременного отдыха населения (для города с населением свыше 1 млн. жителей ширина этой зоны — 35—40 км, с населением 0,5—1 млн.— 25—30 км). Кроме того, выделяются зоны экологического равновесия, «буферные компенсационные» зоны на стыках границ региональных систем расселения.

При разработке проектов городов будущего уделяется внимание самым различным аспектам развития города — планировочной структуре, сети улиц и площадей, размещению промышленности и жилья, охране окружающей среды и т. д.

В 1966 г. советскими специалистами была выдвинута идея создания в городах будущего развитых центров общения в новых элементах расселения (НЭР). Свое дальнейшее развитие это предложение получило в проекте А. Гутнова и И. Лежавы. Жилая единица НЭР и структурная основа расселения — «русло» стали взаимосвязанными элементами расселения, в котором не только первичные единицы общения, но и такие крупные образования, как зона отдыха и природное окружение, нашли свое место.

Новый элемент расселения (НЭР) — центр общения в структуре города будущего. План, фрагмент застройки

1 — первичный жилой комплекс;
2 — центр района;
3 — школьный комплекс;
4 - школьный центр;
5 — центр общения;
6 — центр спорта;
7 — кольцевая автомагистраль;
8 — скоростной транспорт вне пешеходного уровня

Проблема город — природа все еще остается нерешенной, более того, обостряется. Существующие города продолжают развиваться по своим собственным законам и традициям, что и придает им свой характер, индивидуальность. Все больше внимания должно уделяться проблемам сохранения природы в городской среде, созданию экологически здоровой атмосферы.